танец на дне океана

Готова была выучить немецкий, готова была научиться танцевать на цыпочках, врала и по имени называла, улыбалась без причин, сошла с ума, спилась, перестала есть... А потом пришла в норму, потом узнала цены, заскучала и пошла на остановку...
А песни, а запахи остались. Исходящие звонки сохранились. Только я так и не узнала, любишь ли ты фундук и варёную свёклу...
Вот ты вернёшься, ведь не узнаем друг друга. Узнаем, не сразу. Я ведь к тому времени совсем отрамваенная буду, ещё сильнее от земли оторвусь, сильнее побелею, чаще буду пальцами запутываться в волосах своих, улыбка, наверное, уже другая будет. Из прежнего что останется? Взгляд сохраню тот режущий, наивный, детский, но до глубины души острый... Сохраню свою любовь к снегам, прикосновения тоже останутся те же. Ты поймёшь это, едва обниму тебя, прижмусь и заплачу. Да, я точно к тому времени побелею...
Что ещё?
Ну даже не знаю. Быть может, в комнате моей станет теплее, собака потолще, движения шустрее. Голос станет ещё тише, глаза совсем вопьются в пол. Я буду любить смеяться, редко буду слушаться, часто убегать... упавши в снег, ты как и той зимой, будешь подымать меня, оттряхивать и причитать. А я взглядами с фонарём обмениваться буду и, укутываясь в шарф, улыбаться. Так будет, я знаю. Так было всегда. Да больше, наверное, ничего и не изменится. Ах да... я к тому времени буду уже океан. И ты, прогулку по мне совершая, обязательно спросишь, а что же это. И я расскажу тебе сказку о декабрьских танцах двух Ты и Я, о тайнах, которые они рассказали друг другу, о боли, которую чувствовали, прикасаясь к людям земным, о страхе, который глотали, едва коснувшись слов чужих. Я расскажу тебе о том, что они не опасны, они одиноки. Но в танце своём они нашли приют, обнявшись и доверившись, они так тысячу лет на мне проживут. И рёбра мои кусая, станут частью меня.Ты и маленькая розовая Я.

Остановка номер 2010

Еще час. Какой-то час, 60 минут. Это ничто. Это практически один вдох, а фактически нездоровый сон. Нужно подготовить голову к скачку во времени, чуть-чуть другой истории  и немного большему количеству мудрости – это будут новые последствия следующего года, скоро и это станет пережитком. Мы все это переживем, мы привыкли.

            Еще пол часа. Каких-то пол часа, 30 минут. Это меньше, чем ничто. Это всего лишь 2 раза моргнуть ресницами, это всего лишь 4 улыбки. За пол часа я успею оббежать весь мир у себя в голове. Я побываю в Ирландии, я застряну в Индии, я буду жить в Голландии. Я вернусь. Вернусь ровно за 15 минут до новой пересадки.

            Еще 15 минут. Каких-то 15 минут. Это уже минусовая степень «ничего». Это всего лишь 3 мандарины, это меньше чем шоколад, зато больше вселенной. За это время можно успеть приготовить шампанское и искупаться в океане, можно успеть задуматься и не вернуться никогда. Но кому это нужно?

            Еще 5 минут. Целых 5 минут. Эти 5 минут – все время существования нас. Эти 5 минут – простое слово вечность. За это время можно успеть прожить 3 жизни, завоевать галактику, посчитать все звезды, обойти каждый сантиметр мира, овладеть всеми профессиями, познакомиться с каждым человеком, погладить всех собак, приютить всех кошек, похоронить всех золотых рыбок, искупаться во всех морях и океанах, посидеть на всех деревьях, сделать глоток воды.

            И эти вечные 5 минут закончились. И время остановилось. А мы и не заметили, мы просто пили шампанское и улыбались, загадывая одни и те же желания каждый год. Они обязательно исполнятся когда-нибудь завтра.

            Это был тот самый день, когда земля остановилась, а мы продолжали жить.

Искреннее негодование

Оттенками.

За стенкою хоронят честь. Жадные бляди не дают поесть. Эта музыка столетней давности, я уже и забыла её. Стоит ли вспоминать?

Знаю, что опаздываю. Да вообще никуда не хочется. Хочется расслабиться, растянуться, свернуться, подвернуться, умереть. Но кто-то ждёт, кому-то нужна я. Чтобы выплеснуть злость, чтобы найти виноватого.

Посмотри на себя: ты похож на обед.

Эх, перенесу последние цифры на немножечко вперёд. Кому от этого хуже? Разве только я знаю кое-что, чего не знают они?..

Там за окном выстрелы пробок, вот две влюблённые маршрутки уже не подвластны силе притяжения. А я сижу здесь, в пустой комнате, встречающей рассвет, сижу и думаю, чего бы выпить. Минет чашке с кофе. Ничего страшного, правда же?

Как хочется всего!

Люблю я тебя зпт

Да только не поймёшь ты ни хуя ещё очень много-много лет. Я, наверное, к тому времени и вправду уже раскидаю все камни в воду, а может кто-то толкнёт к сорока годам. Всё закончилось, Друг, всё, что было, то закончилось. А что будет, так то не скоро.

И куда я тогда опаздываю?

Неважно. Детсадовское утро насупилось, загремели гранёные стаканы на первом этаже, зашаркали тапки в коридоре. Где-то на третьем этаже звонит телефон. А где-то на втором она проснулась от робкого поцелуя.Пар изо рта, ну вот и она - та влюблённая маршрутка зашипела колёсами, унесёт меня она. да куда?

я обнимала ветер

На воскресенье больше моего исхода. Теперь я не знаю точной даты, когда вернусь в своё тело. Ты только не забывай меня. Я бьюсь ладонями о чёрную гладь наших безумств. Так получается. И вроде всё хорошо. Не то, чтобы я съедобна, просто и тебе, и мне стоит пережить это ещё раз.


Каждый день я целую человека, для которого это ничего не значит.
Но это временно.
Потому что где-то внутри ещё существует то, что нам необходимо. Я пока постою на краю, и ты побудь там же, и тогда всё вернётся на свои места.

И мне тошно совсем от другого.
На субботу меньше моего понимания.

Есть такое место. Ты знаешь его, ты бился в его обьятиях от безысходности. И я однажды очутилась там, пытаясь вкусить потребность мира не любить тебя.
И я почувствовала это.
Но это было так часто внутри меня, что это не произвело на меня особого впечатления. Хотя я до сих пор не могу с точностью болеть. Меня высосало то место.

И я просто жду.


ps. Спустя два часа:
Сил не хватило. Это было очевидно при наших с тобой температурах кипения. Нет же, я говорю совсем о другом.
Вспоминай обо мне хоть иногда, там, в своём мире с табличкой "Одиночество"
Надо бы тоже завести такой мир. Пару раз я гостила с тобой там, мне понравилось. Мне многое понравилось из того, что ты мне показывал. Ещё меня очень впечатлила Отстранённость, но больше всего, Тишина.
Благодарю тебя, мой любимый...

Заполняй ванну до краёв: сегодня мы не познаем никого.
Давай ударимся? Хотя бы на пару дней, как раньше?
Музыка, такая, что не успеваешь запоминать местности космоса. И вот мы здоровы, только ты и я, валяемся на подушках в своём мире.
Давай, как в прошлые времена?
Сбежим на пару часов от ответственности.
Ты ведь понимаешь, чего я хочу? Если да. Просто сделай это :)

И иногда, когда я говорю, что люблю тебя..
просто отвечай.
Что
ты тоже.

почините мне голову

В моем доме – две двери. Одна вход, другая выход. По другому никак. Во вход не выйти; с выхода не зайти. Так уж устроено. Люди входят ко мне через вход – и уходят через выход. Существует много способов зайти, как и много способов выйти. Но уходят все. Кто-то ушел, чтобы попробовать что-нибудь новое, кто-то – чтобы не тратить время. Кто-то умер. Не остался – никто. В квартире моей – ни души. Лишь я одна. И, оставшись одна, я теперь всегда буду осознавать их отсутствие. Тех, что ушли. Их шутки, их излюбленные словечки, произнесенные здесь, песенки, что они мурлыкали себе под нос, – все это осело по всей квартире странной призрачной пылью, которую зачем-то различают мои глаза.
Иногда мне кажется – а может, как раз ОНИ-то и видели, какая я на самом деле? Видели – и потому приходили ко мне, и потому же исчезали. Словно убедились в моей внутренней нормальности, удостоверились в искренности (другого слова не подберу) моих попыток оставаться нормальной и дальше… И, со своей стороны, пытались что-то сказать мне, раскрыть передо мною душу… Почти всегда это были добрые, хорошие люди. Только мне предложить им было нечего. А если и было что – им все равно не хватало. Я-то всегда старалась отдать им от себя, сколько умела. Все, что могла, перепробовала. Даже ожидала чего-то взамен… Только ничего хорошего не получалось. И они уходили.
Конечно, было нелегко.
Но что еще тяжелее – каждый из них покидал этот дом еще более одиноким, чем пришел. Будто, чтоб уйти отсюда, нужно утратить что-то в душе. Вырезать, стереть начисто какую-то часть себя… Я знала эти правила. Странно — всякий раз, когда они уходили, казалось, будто они-то стерли в себе гораздо больше, чем я…Всю мою непродолжительную жизнь в руках у меня остаются только обрывки чужих теней. Почему, черт возьми?! Нехватка данных. И как всегда — ответ невозможен.